vas_pop

На реке Кии

Остроумие на лестнице – так это называется. Вчера поспорили с приятелем. Великороссом, отрицающим своеобразие Сибири. Мол, оно настолько не существенно, что им можно пренебречь.

Но это неправда. Николай Ядринцев полтораста лет назад говорил об этнологических особенностях сибиряков. Которые ещё тогда называли себя «чалдонами».

Эти особенности достаточно очевидны и сегодня. Сибирь не только русская, но и нерусская, она исконно населена массой коренного населения.

Кстати сказать с аборигенами пришлецы, конечно, иногда конфликтовали, но никогда не вели войн на истребление, как это делали наши друзья-европейцы, дравшиеся за землю насмерть.

В Сибири проблемы земли нет. Кочевым тюркам хватало степных пастбищ и альпийских лугов. Охотники (в изрядной части своей угро-финны) били зверя и ловили рыбу на гигантских таёжных просторах. Тундровики занимались олешками, однако. Земледельцы-русские селились в основном в поймах рек, где жирные чернозёмы.

Пример симбиоза русских и аборигенов – уединённая, закрытая горами Уймонская долина Горного Алтая, где никогда (подчёркиваю – НИКОГДА) не было конфликтов между русскими староверами и алтайцами. Первые земледельцы, вторые – скотоводы. Природных угодий достаточно: рыбные озёра, кедровники и т.п. Русские создали хитрую систему орошения долины, понастроили мельниц. Занялись молочным животноводством, мараловодством – в этом учились у аборигенов, но и своё привносили. Кедровое масло били.

Женились на алтайках, русских женщин было мало. Учили алтаек языку, вере, обычаям, рожали помногу детей, роднились с алтайцами и снисходительно относились к их язычеству.

Мужики-уймонцы – либо преследуемые за двоеперстие, либо беглые с казённых заводов (Змеиногорск, Колывань, а крепостного рабства в Сибири отродясь не было), либо казаки (кстати, тоже в основном староверы), которым надоела царская служба.

Они и социальные отношения выстроили по общинному типу. Демократия и самоуправления их были реальностью. Ростовщичество, спекуляция осуждались как грех. Торговали за пределами общины – китайцам, к примеру, продавали мёд, панты, которые были очень дороги. Совместно с алтайцами оборонялись от скотокрадов – этим делом промышляли казахи и киргизы.

У интернациональных купцов, русских и вездесущих китайцев, заказывали для себя сельскохозяйственные орудия: плуги, бороны, косы. В 20 веке и более сложные орудия – это свидетельство Николая Рериха, прожившего в Верхнем Уймоне несколько недель, кажется, в 1928 году.

Потерявшим кормильца помогали миром. Помогали и богатым – случись, к примеру, урожайный год, то не давали пропасть добру.

Томский географ рубежа 19-20 веков Василий Сапожников писал об уймонцах как о зажиточных людях. Табун в двадцать лошадей считался небольшим. Владелец трёхсот лошадей, - пожалуй богач. А ещё были коровы, овцы, маралы.

Кто такие уймонцы, построившие свой быт в условиях сурового высокогорья (средняя высота долины – около 1000 м над уровнем моря)? Племя? Народность? Община?

Да как ни назови – не великороссы, ни белорусы, ни украинцы.

Свою особенность сохраняли все русские сибиряки, назвавшие себя ЧАЛДОНАМИ. «Расейских» презирали и посмеивались над ними. Но со временем и «расейские» перенимали манеры и привычки у коренных и очалдонивались. На что мощным были человеческие вливания в столыпинские времена, но и их перемолол-переплавил СИБИРСКИЙ ПЛАВИЛЬНЫЙ КОТЁЛ.

И сталинская индустриализация не уничтожила сибирские особенности. Вобрав в себя, Сибирь их сделал сибиряками.

Ещё замечу насчёт особенностей сибирского говора. Да, были старожильческие говоры – учёные-филологи Томского университета собрали и издали несколько томов этого интереснейшего языка, вобравшего в себя «расейскую» (в основном северно-русскую) речь, охотничьи и иные термины из аборигенных наречий, приспособившие старые слова к новым понятиям и явлениям.

Томичи работали с чалдонами Томской, Новосибирской, Кемеровской областей и Алтайского края. Очень много интересного в этих словарях. Жаль, нет их под рукой.

Не помню, работали ли они в Уймонской долине, там тоже очень интересно. Например, картошку уймонцы называли (и посейчас называют) «яблочкой», это к тому, что яблоки тут не родятся. Замечательны слова, вполне русские по произношению и этимологии, но о значении не враз сообразишь. Например, «отногой» тут называют речную протоку, а «забокой» - тальник по берегам такой «отноги».

А тюркское слово «уймон» трактовали как «уйма», изобилие всяких благ. Хотя топоним происходит от тюркизма «уй», то есть «корова».

Орфоэпически даже самые кондовые чалдоны ближе к строгим нормам русского языка, чем самые отъявленные русаки. Не употребляют в Сибири характерное для ближних к Белоруссии и Украине «Г» фрикативное. А так начинают говорить уже в Туле. Мои земляки не «акают», как москвичи, не «окают», как волжане, не «якают», как рязанцы.

Ещё черта личного опыта.

У нас в семье много родни на юге России.

Мои внучатые племянники живут на Ставрополье. Говор типично южно-русский, хотя и грамотный. Помните, как Горбачёв говорил? И самосознание: «Мы – казаки!». Хотя племяш родился в Читинской области.

Правда жил там всего лишь годов до десяти.

У жены дядья, тётки, двоюродные сёстры и их дети живут в Воронежской области. Тоже казаки. Но донские. Типичные хохлы. Нынче жена ездила в гости, привезла видео – ну, блин, Украйна, ридна маты!

А другой дядя, сестра и племянники живут в Бийске. Орфоэпически прямо Малый театр.

И все – русские. Как и мы. Но диск с моей (и друзьями) поездкой по Мрассу: чистая вода, дремучий лес, гранитные и известняковые скалы их поразил. Дескать, небывальщина какая-то!

Нет, не вытанцовывается нация великорусов. Сообщество Великая Русь – может быть. Но состоящее из субэтносов.

Разбегающихся субэтносов под гнётом и натиском метрополии, «жмущей масло» из сырьевых регионов.