vas_pop

 Материал утащили несколько левых (возможно, крайне левых) сайтов. На НЬЮСЛЭНД разгорелась нешуточная полемика. В "Литгазете" текст читается вяло, но оценки пока хорошие. На http://tebenki.ru/lenta/ только вчера выложил.

Главное - услышал глас старого льва Теймураза Авалиани.
Текст прислал Витя Кладчихин. Воспроизвожу:

Авалиани

Кто потянул страну в «рай»?

Александру Фролову о шахтерских забастовках 1989–1991 годов

 

НАКАНУНЕ Дня Победы мне позвонил журналист из Ленинграда Владимир Федорович Григорьев. Поздравив с наступающим праздником, поинтересовался, читал ли я газету «Советская Россия» за 6 мая? «Там тебя Александр Фролов разносит в пух и прах, что «шахтерские забастовки 1989–1991 годов развалили СССР и привели к власти в России Ельцина, Гайдара, Чубайса и т.п. Почитай!»
Я обежал десяток киосков. Нашел указанный номер газеты и почитал. Ничего нового. За последние 20 лет много раз приходилось читать и слушать эти заумные мысли так называемой коммунистической интеллигенции, обвиняющей в уничтожении КПСС, Советской власти и развале СССР шахтеров… Нашли крайних, шахтеров-рабочих. Эти обвинения я слышу уже 20 лет в разной интерпретации.
А.Фролов в своей статье «Что такое трудовой народ?» пишет: «Совершенно верно, разница именно в психологии, в сознательности. И если движение пролетариата стихийно и бессознательно, то жди большой беды. Наше поколение советских людей уже имело однажды «удовольствие» пожить при самой настоящей «диктатуре пролетариата», не одухотворенной социалистическим сознанием. Я имею в виду 1989–1991 годы – период крупнейших шахтерских забастовок по всем угольным бассейнам Советского Союза». И делает вывод, воспроизведенный выше.
Другие авторы утверждают, что шахтеры «тянули одеяло на себя», «колбасный бунт затеяли», «потянули страну в капиталистический рай» и т.д. И все это приписывают шахтерам, простому рабочему люду, жившему в Кузбассе, Караганде, Воркуте, Донбассе, за тысячи километров друг от друга, и не имевшему единого руководящего центра. Какое уж тут «одухотворение социалистическим сознанием»?!
5 лет тому назад в магазинах колбасу, кофе, мясо, мыло и другое можно было свободно купить – и вдруг все стало исчезать, даже водка и мыло! Бог с ней, с водкой, самогонкой можно обойтись. А вот как шахтеру без мыла обойтись?
Но и цены поползли. А газеты, телевидение (органы ЦК КПСС, обкомов и горкомов КПСС) постоянно кричали о критической экологической обстановке, необходимости поднятия зарплаты, дедовщине в армии, «хлопковом деле», уничтожении виноградников и т.д. Что, шахтеры-рабочие разжигали эти страсти? Нет! Им это было не по силам. Кто фальсифицировал документы по договору Молотова–Риббентропа, катынскому расстрелу, опять поднял кампанию против И.В.Сталина? Шахтеры? Рабочие? Кто направлял переучиваться за границу Гайдара, Чубайса и сотни других, чьими руками потом осуществлялся развал СССР и России? Шахтеры-рабочие? Кто, наконец, начал разваливать военно-промышленный комплекс, который обеспечивал Советскую Армию всем необходимым и продавал в Индию, Африку, Латинскую Америку вооружения на 30–50 миллиардов долларов ежегодно? Трудовой народ или агенты влияния империалистических стран, бережно рассаженные невидимой рукой в ЦК КПСС, ЦК союзных республик, министерствах и КГБ? Кто? Кстати, об агентах влияния СМИ заговорили только в 1990 году.
Наконец, кто орал на стотысячных митингах на площадях Москвы, Ленинграда, Киева, Вильнюса, Риги, других городов? Шахтеры? Рабочие? Нет! Младшие научные сотрудники, интеллигенция, зеваки. Даже касками по мостовой в Москве в 1990–1991 годах стучали единицы шахтеров. Каски и подачки раздавались всем желающим постучать.
Почему за 20 лет нынешними компартиями, редакциями народных независимых газет не организована работа по выявлению действительных виновников развала СССР, КПСС и Советской власти? Почему? Сегодня достоянием гласности стали многие факты действия агентов влияния, часть из которых, выполнив задания, уже смылась за границу, подготовив достойную замену себе. А сами пишут и публикуют уже мемуары.

НО ВЕРНЕМСЯ к шахтерским забастовкам 1989–1991 годов, которые развалили СССР и привели к власти Ельцина, как пишет А.Фролов. Кстати, а кем был Ельцин до забастовок шахтеров? Первым секретарем Свердловского обкома КПСС, а затем – Московского горкома КПСС, членом ЦК КПСС, а затем кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС. Кто его вел по ступеням этой крутой служебной лестницы? Разберитесь!
Волей судьбы в самый разгар забастовки 17 июля 1989 года клокочущей массой шахтеров я был избран председателем забастовочного комитета Кузбасса, уже будучи избранным народным депутатом СССР. Поэтому уже с конца 1988 года я был вынужден заниматься делами шахтеров и всего Кузбасса, обращаясь в ЦК КПСС и Совмин СССР. Июльская забастовка шахтеров не как снег на голову страны свалилась. Весь февраль, март, апрель 1989 года вспыхивали краткосрочные забастовки то на одной, то на другой шахте в разных городах области. Причин было много: от недостатка продуктов питания, промтоваров, отсутствия в продаже холодильников, стиральных машин, телевизоров, плохого обеспечения шахт машинами и оборудованием до плохой работы столовых и буфетов, чехарды в оплате труда, идиотском графике работы. На складах шахт скопилось 12 млн тонн угля, и он самовозгорался и горел. Железнодорожный порожняк не доставлялся, а шахтеров заставляли работать. Уголь горел на складах шахт.
В мае 1989 года на первом съезде 14 народных депутатов СССР, живших в Кузбассе, обратились к Председателю Совмина СССР Н.И.Рыжкову с депутатским запросом об обеспечении отгрузки угля. Запрос я лично передал в президиум съезда в руки М.С.Горбачёва. Радикальных мер срочно не было принято. Уголь продолжал гореть. Складывалось впечатление, что власти умышленно не принимают мер по поставке в Кузбасс товаров первой необходимости и в то же время не обеспечивают подачу ж.д. порожняка для отгрузки угля.
Одновременно газеты, телевидение разжигали страсти по этим и другим вопросам. Но они-то подчинялись ЦК КПСС! Власти сами против себя науськивали народ!.. Напрашивался дикий вывод: что, разве высшие представители власти являются шпионами иностранных государств? Но в это никто не хотел верить. В беседах с избирателями, когда я говорил об этом, мне никто не верил.          А когда через 2 месяца на площади городов Кузбасса вышли сотни тысяч людей, они требовали прибытия М.С.Горбачёва как ангела-спасителя, а не как виновного в их бедах. Горбачёв струсил, не прибыл. В Кузбасс прибыла многочисленная комиссия во главе с членом Политбюро ЦК КПСС Н.Н.Слюньковым, Председателем ВЦСПС С.А.Шалаевым, первым заместителем Председателя Совета Министров СССР Л.С.Ворониным.
17 июля 1989 года начались переговоры между прибывшей комиссией и забастовочным комитетом. Когда комиссия зашла в зал заседаний Прокопьевского ГК КПСС, где уже за столами расположились члены забасткома Кузбасса, я встал и спросил: «С кем имеем честь?»
Н.Н.Слюньков, шедший впереди, чуть помедлив, ответил: «Комиссия ЦК КПСС, Совмина СССР и ВЦСПС». И добавил: «С полномочиями решать все вопросы». Но решать вопросы комиссия не смогла, а только подписала согласованный протокол из 33 пунктов. Причем подготовленные заранее требования забастовочного комитета, кроме преамбулы, при согласовании претерпели значительные изменения и добавления, в том числе по предложениям комиссии, особенно в части экономической и юридической самостоятельности. Так что, товарищ Фролов и товарищ Трушков из «Правды», шахтеры не требовали запрещения КПСС, уничтожения СССР и Советской власти. Эту мысль им подбросили через полгода эмиссары из Москвы, после того как органы власти, от лица которых был подписан протокол, стали умышленно симулировать его выполнение. И в первую очередь пункты, касающиеся снабжения жителей Кузбасса продовольствием, промтоварами и улучшения социального положения. И это делалось умышленно. Должностные лица симулировали выполнение протокола. Что стоило, скажем, за две недели закупить даже по импорту и доставить три эшелона мыла и стирального порошка, эшелон чая, кофе и какао? И «завалить» ими полки магазинов?
Сегодня мы воочию видим, что можно было. Но умышленно люди, стоящие на этих участках работы, не стали выполнять протокол, чем разожгли ненависть шахтеров против властей... и довели дело до развала государства. А где были тогда коллективы редакций «Правды», «Советской России», «Советской индустрии», «Известий» и многих других газет КПСС и их журналисты? И где историки, коммунисты и патриоты сегодня, за 20 лет не разобравшиеся, кто уничтожил СССР: рабочие-шахтеры или руководящие работники КПСС, совминов и министерств? Где? Почему до сих пор такие, как А.Фролов, оперируют категориями XIX века – «классы»; «кто к какому классу относится?», «рабочий класс в себе и вне себя», а не исследуют причины развала лежащие на виду? Причем за прошедшие 20 лет появились свидетельства сотен должностных лиц, вплоть до президентов США, как они это делали. А фроловы и иже с ними канючат: «КПСС не выполнила своей основной политической задачи – не внесла социализм в стихийное рабочее движение». И никак до них не дойдет, что и КПСС была разная. Были и Сталины, Молотовы, Косыгины, Брежневы, были и Андроповы, Горбачёвы, Ельцины, Яковлевы.
И рабочий класс – не безликая, однородная масса. Налево! Направо! С ним работать надо. Одни рабочие рвутся в маленькие буржуйчики. Другие – аполитичны и спокойно работают, только не прижимайте. Третьи – интересуются и окружающей жизнью, только не «вешайте им лапшу на уши». Вот и исследуйте, что же произошло и что делать. А не толкуйте, кто во что горазд. Почему до сих пор не исследуется, кто, пофамильно, смылся за границу? Или хотя бы – сколько шахтеров, сколько доярок, сантехников, сталеваров. А сколько партийных, научных работников, торгашей, госслужащих и где, и кем они там устроились?

ДРЕВНЕЙШЕЕ римское право гласит: «Кому выгодно было совершенное преступление?» Шахтерам выгодно? Найдите хоть одного рабочего, довольного сегодняшним своим положением и положением своей страны? Не найдете! Найдите. А вот кто им, рабочим, «лапшу вешал на уши» и что обещал, найти несложно и опубликовать, чтобы знали «героев». Не надоевшее ельцинское «на рельсы лягу», а всех мельтешивших 20 лет назад. Кстати, в мае исполнилось 20 лет началу работы съезда народных депутатов РСФСР. Многие там орали, а сегодня молчат.
Журналист «Советской России» Александр Фролов в своей статье задается вопросом: «Что такое трудовой народ?» Действительно, что такое? Рабочий – понятно. Крестьянин – понятно. Ремесленник – понятно. Врач, учитель, сторож, продавец – понятно. Мой товарищ, проходчик Василий Яковлевич Звада, царствие ему небесное, говорил о себе: «Бери лопату побольше, черпай полную угля, кидай дальше, пока летит уголь, отдыхай». Тоже понятно. Но это-то и есть трудовой народ. Чего уж тут мудрствовать? В Куршевель с бабами не поедешь. На яхте в океан-море не покатаешься. Для простого народа тут все понятно. А вот всякого рода историкам, политологам, журналистам непонятно. Одни пилотов самолетов относят к рабочему классу. Другие станочников ЧПУ не хотят относить к рабочему классу. Но разве в этом суть? Суть в том, что человек честно своим трудом зарабатывает на жизнь или грабежом, воровством, эксплуатацией труда себе подобных. Суть в том, что одни, будучи властителями, уходят в мир иной в заштопанных кальсонах и сношенных сапогах. А другие рвутся во властители, «вешая лапшу на уши» целому народу, чтобы иметь шикарные яхты, самолеты, прислугу и дворцы по всему свету с гаремами.
Но меня просили ответить на другой вопрос: была ли диктатура пролетариата в 1989–1991 годах в угольных регионах СССР и приводили ли шахтеры к власти Ельцина, Гайдара, Чубайса? Нет и нет. Шахтеров спровоцировали на забастовку сами власти, резко ухудшив снабжение регионов продовольствием и промтоварами, одновременно разжигая ненависть народа в средствах массовой информации к местным властям.
Вспомните неоднократные призывы М.С.Горбачёва к народу: «Вы их давите с низа, а мы их будем давить с верха». Имея все виды власти в своих руках, верховные власти не принимали меры, а разжигали страсти. Журналисты разжигали забастовку первыми. Одни по дурости своей, а другие по указаниям из ЦК КПСС и непосредственно из-за рубежа.
В июле–августе 1989 года в Кузбассе работало около 150 иностранных журналистов, которые отобрали из части членов забасткомов городов группы и организовали их поездки в Грецию, Англию, Францию, Германию, США «на стажировку». Это проводилось с разрешения центральных властей.
О причинах и разжигании забастовок шахтеров 1989–1992 годов я писал статьи неоднократно, но они газеты компартий не интересовали. Партии, объявляющие, что они – партии рабочего класса, 20 лет обвиняют рабочих-шахтеров, что они развалили СССР, уничтожили социализм, КПСС и Советскую власть. Шизофрения! Могут ли шахтеры, не имея никакой заинтересованности, никакого устойчивого аппарата руководства и координации действий, совершить все то, что им приписывают руководители некоторых компартий и их средства массовой информации? Глупость! КПСС, СССР и Советскую власть уничтожили внедренные в руководство этих структур конкретные группы людей, получавшие десятки миллиардов долларов от правительств и финансовых групп иностранных государств, в первую очередь США, о чем открыто заявляли президенты США. Кстати, они же хвастались, что эти расходы уже с лихвой компенсированы.
Александр Фролов и другие журналисты, а также руководители КПРФ, других организаций, которые так говорят, прекрасно знают, что они говорят и пишут неправду. Добавлю, что в марте 1989 г., за 4 месяца до мощнейшей июльской забастовки шахтеров, в которой участвовало около миллиона человек и когда в Кузбассе уже гремели забастовки на отдельных шахтах, регион посетил Председатель Совета Министров СССР Н.И.Рыжков. Ознакомившись на месте с положением дел в социальной сфере, он перед журналистами произнес знаменитую фразу: «Так жить нельзя!» Произнес, но мер никаких не предпринял. Хотя бы издал очередное постановление Совмина СССР. Правда, несколько предыдущих уже не были выполнены. И к ним вера уже была поколеблена.
Переворот в стране можно проследить по известным сегодня фактам. Кому переворот был выгоден? Трудовой народ, в том числе шахтеры, не получили от правительства США и мировых банковских корпораций десятки миллиардов долларов, о чем они сегодня заявляют. Горбачёва, Яковлева, Шушкевича, Кравчука, Ельцина, Гайдара, Чубайса и тысячи других вычисляли и продвигали по службе не народные массы, а те, кому они понадобились в качестве «пятой колоны» в 1985–2000 годах. Это в первую очередь правящие круги США и мировые сионистские центры. И было бы похвально, чтобы Фроловы, Трушковы, Сапрыкины, Косолаповы и сотни других порядочных историков и журналистов не копались в болотах догматических представлений, а направляли свои исследования и статьи на вскрытие новых истоков и методов ведения мировых войн современности. Тем более что уже за рубежом (и у нас) появились сотни мемуаров действовавших тогда (и действующих сейчас) лиц.

Т.Г.АВАЛИАНИ,
народный депутат СССР, председатель забастовочного комитета Кузбасса с 17 июля 1989 по 26 января 1990 года.

 

 

После событий на шахте «Распадской» некоторые приняли случайное за желаемое. Подралось несколько междуреченцев (то ли шахтёров, то ли нет) на железнодорожных путях с ОМОНом, – ага, сейчас «берёзовая революция» начнётся. Функционер компартии собрал вокруг себя полсотни сторонников и прочитал им проповедь – значит, ждите скорых социальных катаклизмов. Новокузнецкий управдом продефилировал по площади с плакатом или кемеровский школяр вышел к почтамту требовать «свобод» – ну, народ, стало быть, волнуется. 
              
               Однако правду сказал многоопытный Аман Тулеев: Кузбасс набастовался на сто лет вперёд…

На дворе июль. Месяц связан с той самой забастовкой 1989 года. Начавшейся в Кузбассе, в Междуреченске, на шахте им. Шевякова. Политических спекуляций на тех событиях наросло, как тины в заброшенном пруду. Говорят, что в Москве каждый год июлем собираются некоторые, особо видные участники. Будут рассказывать, как «крушили» социализм.

В моей памяти отложилось и другое: это был праздник народного самосознания. И ещё: моим землякам хотелось жить лучше и чтоб не слыть быдлом. Не так, не как сейчас. 

Ровно 21 год прошёл. Символическая цифра, три раза семь. Три раза по семь примерили, три раза скроили. То  там
жмёт, то тут тянет. И опять пришла  охота шить-кроить. И  политическими конъюнктурщиками лелеются «вечные вопросы»: что делать и кому идти морду бить?Правда, сами, конечно, никуда не пойдут. А также надеются, что бить будут 
не их морды…
               
                Может быть, эти записки-воспоминания о том, «как молоды мы были, как искренно» и т.д., пригодятся нынешним «революционерам» в качестве «информации к размышлению».

Предупреждаю, что материал изрядно длинён – около 40 тысяч знаков.

Последнее для вступления.

Альтернативные точки зрения подробно разработаны в целой библиотеке истории рабочего движения Кузбасса, сочинённой бывшим историком КПСС (Кемеровский мединститут), а ныне либеральным историком Леонидом Лопатиным (этому ж посвящена его докторская диссертация), идентичная точка зрения представлена коллегой-журналистом Дмитрием Шагиахметовым в его дневниковых заметках, опубликованных в кемеровском литературно-историческом альманахе «Голоса Сибири» года, кажется, два назад. Ещё интересующимся рекомендую книгу журналиста Виктора Костюковского «Кузбасс. Жаркое лето 89-го», это написано по горячим следам, издано в 1990-м – автор вполне ещё правоверный коммунист и надеется на лучшую судьбу «перестройки», ещё не развившейся в перестрелку 1993-го. Наконец, мемуарные записи Теймураза Авалиани. Частично были опубликованы в ныне не издающейся газете "Край" (Кемерово), мне известны в рукописи.

Книги погибли в  пожаре, случившемся (весьма, на мой взгляд, неслучайно) в нашем деревенском доме концом нынешней зимы. Так что ищите их сами. «Голоса Сибири», впрочем, есть в сети.

1.ПЕРВЫЕ ДНИ

То был июль как июль. Теплынь. Грибная пора. Временами налетали быстрые фиолетовые грозы и, отбомбившись в 
полчаса, исчезали, оставляя после себя парящий асфальт…

На площади перед Кемеровским обкомом КПСС (а если стать к нему спиной, то слева будет «Кузбассуголь» и КГБ, 
 а справа – советская власть, то бишь, облисполком и здание областного профсоюза) жёлтая бочка с надписью «Квас». У газона, прямо под памятником вождю мирового пролетариата, зелёная туристская палатка. Перед первомайской трибуной, 
 украшенной гербом СССР, вольно сидят и лежат рабочие кемеровских шахт. Они пришли сюда пешком с Рудника, с тамошней площади перед райисполкомом – эта площадь показалась мужикам важнее.

Забастовщики выстроились в очередь за бесплатным питьём, бегают в туалеты профсоюза. И скучают, отводя душу разговорами. Малолюдно. Разве что в проулке между зданиями КГБ и «Кузбассугля» тусуется группка любопытных иноземного вида, ждёт, когда ж, наконец, ребята начнут штурмовать «оплоты реакции».

Но всё тихо. Десятидневная «июльская революция» пришла в Кемерово на излёте. Если в Междуреченске стачка 
 разгорелась 10 числа (её начали 80 горняков ночной смены шахты им. Шевякова, они, поднявшись на-гора, не сдали светильники и самоспасатели, не разошлись по домам – вышли на площадь перед городским комитетом партии), то в Кемерово она 
 пришла, дай Бог, дня через три-четыре, когда весь Междуреченск уже работал. Да и спокойней, говорю, у нас было: шествие кемеровских забастовщиков с Рудника возглавил секретарь горкома КПСС Владимир Овденко, под партийной эгидой был 
 создан и городской рабочий комитет. 

Главные события в это время проходили не в Кемерове. И даже не в Междуреченске – первозабастовщики быстро 
 договорились с ошеломлённым их напором угольным министром Щадовым, не сумел он отшутиться от разъярённых мужиков, и уже 14 июля приступили к работе – и только тогда, повторяю, забастовочная волна достигла официальной столицы Кузбасса.

2.ТРЕБОВАНИЯ

                Настоящей, повторяю, столицей угольного края на то время стал Прокопьевск, куда съехались посланцы всех шахтёрских (да и некоторых нешахтёрских тоже) городов и где закипели митинговые страсти. 

Штабом забастовщики выбрали дом культуры им. Артёма. Говорили много и бестолково (областное радио вело прямую 
 трансляцию). Обо всём – хотелось выговориться не только шахтёрам, заходили люди с улицы и рвали друг у друга микрофон.

В основном ругались на привилегии начальству, которое колбасу ест каждый день, и на дефицит. А дефицитом тогда было всё – и колбаса, и отдых в Сочи. И книги тоже были в этом ряду, просто сочинения Чехова или Достоевского. И автомобили, даже «Запорожцы». И мыло – одна моя знакомая затеяла по случаю дефицита коллекцию и у неё на книжной полке стояло печаток двадцать разного, даже экзотическое «Пальмолив» – привезла из туристической поездки в Болгарию. Представляете: коллекция мыла!

Собственно говоря, всё из-за этого мыла-то и началось: пришли междуреченские мужики в мойку после смены, а 
 там ни куска. Между тем несколькими месяцами ранее горняки именно этой шахты им. Шевякова, предводительствуемые малость заполошным горным мастером Валерием Кокориным, писали в разные адреса насчёт своих внутришахтовых беспорядков. 
 Вплоть до телевизионного «Прожектора перестройки». Была, если помните, такая очень популярная передача, изобличавшая неповоротливую бюрократию. «Активная жизненная позиция» (вот вам формула прошлых лет – к активности во имя 
 «перестройки» призывали всю сознательную часть общества) не нашла отклика в руководящих кругах и тогда Кокорин со товарищи составил список требований из 21 пункта (символическая цифра!), пригрозив в случае невыполнения их забастовкой. 

Требования – на четвёртом году «перестройки» – вновь проигнорировали и мужики, с утра собравшись в толпу, 
 поехали в горком за правдой. 

В сущности, эти требования (как и требования других кузбасских забастовок, вскипавших там и сям, – их в обкоме 
 КПСС стыдливо называли «отказами от работы») не выходили за пределы обычных профсоюзных: всё то же мыло и полотенца в мойке, беспроблемная доставка на работу, спецодежда. Разве что часть их (например, невесть как на шахту им. 
 Шевякова попавшее требование об увеличении послеродового отпуска женщинам, впрочем, это же ШАХТЁРСКИЕ жёны) выходила за пределы компетенции шахтовой и городской власти. Ещё в этом ряду пункт насчёт снабжения продуктами – снабжение тогда было централизованным, по фондам, составлявшимся в Москве – своего сельскохозяйственного производства не хватало, хотя в угольных объединениях были подсобные хозяйства – «подхозами» их называли. 

Ну, ещё потребовали снять с работы директора – не справляется, дескать. Предложили вывешивать на всеобщее обозрение заработки многочисленных конторских работников – в них с долей справедливости подозревали захребетников, потому что на иных шахтах контора была многочисленней подземников. И ещё прозвучало совершенно ПО-СОВЕТСКИ 
 СОЗНАТЕЛЬНОЕ (хотя и полуграмотное по форме) требование к общественным организациям, вот оно дословно: «В ближайшее время обновить и задействовать, чтобы партком и профком были авангардами в нашей советской перестройке, а не плестись в хвосте».

В принципе похожими на это были и требования общекузбасской забастовки, сведённые днями позже в единый узелок в
 Прокопьевске. Чтоб митинговой анархии придать что-то осмысленное, там избрали региональный забастовочный комитет, по два человека от города, пригласив в председатели Теймураза Авалиани. Этот человек пользовался тогда большим авторитетом: когда-то не побоялся написать самому Брежневу о недостатках СИСТЕМЫ, за что чуть не попал в «психушку», а как пришли перестроечные послабления, коммуниста Авалиани за безусловную смелость и отчасти «упёртую» 
принципиальность избрали народным депутатом СССР.

               Кстати, да несмутит вас грузинские имя и фамилия Теймураза Георгиевича. Он вооюбще-то детдомовский. В Сибирь был вывезен из блокадного Ленингграда. Да и не мучала никогда сибиряков ксенофобия - из аборигенов и приезжих, из присланных службою и сосланных, из каторжан и вльных казаков, из крестьян, пришедших на вольные земли и из кержаков, бежавших сюда, сформировался любопытный и своеобразный народ. Об особости его ещё Николай Ядринцев писал в позапрошлом веке ва труде "Сибирь как колония".
             
               Но это, конечно, другая тема.

Председатель Авалиани был опытный человек с прошлым хозяйственного руководителя (начальствовал на объединении 
 «Кузбассобувь» в Киселёвске) и привнёс рационализм в «кипит наш разум возмущенный». Требования бастующих были разделены на уровни компетенции: эти, мол, относятся к Центру, эти – к отрасли, те – уровень города или области. Принципиально важным стало, что уже в преамбуле предварительного соглашения между комиссией Верховного совета СССР и стачкомом недвусмысленно снималась вина с бастующих – таковую возложили на власть. Важной составной частью соглашения стали сроки исполнения каждого требования – с указанием ответственных лиц или организаций. 

Замечу, что никакой ПОЛИТИКИ, как она сейчас понимается, в тех требованиях не было. Была разве что какая-то 
 окрылённость, народный подъём: вот он, «гегемон», наконец-то проснулся. И вот власть – пускай она выходит из кабинетов на «площади несогласия», мы с ней будет решать наши проблемы «здесь и сейчас».

Повторяю, все рассуждения забастовщиков зиждились на «социалистической платформе». Претензии были к 
 партийно-государственной номенклатуре, но партия КПСС так и оставалась партией рабочих. Это, помнится, несколько позже специально отметил один из вожаков забастовки, электрослесарь шахты «Первомайская» (город Берёзовский) и будущий 
 председатель Совета рабочих комитетов Кузбасса (он вскоре сменил Авалиани на этом посту и потом стал рьяным антикоммунистом) Вячеслав Голиков. Он вообще-то был беспартийным, но слыл весьма начитанным в классиках марксизма – очень уважал, к примеру, Владимира Ильича Ленина за острый и гибкий тактический ум (так и сказал в интервью газете забастовщиков – она появилась к концу года). И ещё был сторонником самостоятельности предприятий – тоже от начитанности и от близких контактов с земляком-экономистом с Черниговского разреза Мишей Кислюком, будущим, между прочим, губернатором, а тогда для всех просто Мишей. 

Про самостоятельность и хозрасчёт (но ещё не про рыночную экономику и никоим боком про частную собственность на средства производства и значит про капитализм) тогда говорили много. Толковее других – учёные Института экономики Сибирского отделения Академии наук. Этим институтом руководил академик Авел Аганбегян. Время от времени он читал лекции на курсах повышения квалификации партийных и хозяйственных работников при Новосибирской высшей партийной школе. Туда же 
 регулярно приезжали подучиться работники средств массовой информации и, поражённые незашоренной широтой взглядов Аганбегяна, становились пропагандистами его экономических новаций. А шахтёры в ту пору любили читать газеты – печатный орган обкома партии «Кузбасс» расходился по трехмиллионной области тиражом в 270 тысяч экземпляров.

Масса последователей шла за Аганбегяном и дальше него. Например, член-корр Александр Гранберг, унаследовавший от академика Институт экономики. Кемеровские экономисты – доктора наук Михаил Фридман и Юрий Чуньков, работник финотдела облисполкома Александр Геков регулярно печатали свои полемические статьи в местной прессе. А доктор экономики из Новокузнецка и депутат-«межрегионал» Виктор Медиков дискуссионную рубрику открыл в «Кузбассе» с характерным названием: «Кто нас накормит?».

Аганбегян и его последователи говорили о пороках командно-административной системы, о невозможности (да и 
 ненужности) детально обсчитывать пятилетнюю программу развития большой страны. Тем более, что исполнить обсчитанное ещё более невозможно. Он сетовал (в стенах партшколы!) на некомпетентные попытки руководства наукой и промышленностью со 
 стороны КПСС. О нашем отставании в научно-технической революции, охватившей весь Запад – это случилось после глобального энергетического кризиса (нас не затронувшего – на нашу же беду). И о многом другом красиво говорил – а больше всего и красивее всего о полезности экономической самодеятельности. 

Разумеется, мудрый академик понимал, что можно, а чего нельзя в общесоветском хозяйственном комплексе, 
 выстроенном как единое целое. Но главное, что улавливалось – не то, что нельзя, а то, что МОЖНО! 

А раз МОЖНО, значит – НУЖНО! Кто ж мешает? В народном понимании это проклятые бюрократы, которых развелось немерянно. От них страдают и простые работяги, и руководители, которых не допускают до самостоятельности. И так во всех отраслях народного хозяйства. И на шахте – план. И на фабрике детских игрушек план. И, представьте себе, даже в сельском 
 хозяйстве, самом зависимом от колебания стихий, тоже планы и графики: вон, самый консервативный секретарь ЦК КПСС Егор Лигачёв, который ругался на «диссидента» Ельцина «Борис, ты не прав!», звонит в Кузбасс и требует поставить на зимнее содержание колхозный скот до 15 сентября, а у нас «бабье лето», ромашки второй раз цветут. А вот дали послабление объединению «Облкемеровоуголь» в продаже угля за кордон – смотри как хорошо мужики зажили, у передовиков производства появились импортные телевизоры и даже – слыханное ли это дело! – видеомагнитофоны…

СМ. СЛЕДУЮЩИЙ ПОСТ.